Если пациент весит кило. О нейрохирургии в Орле

Нейрохирургия — сложнейшее направлений современной медицины. В интервью корреспонденту «АиФ–Орёл» Евгений Старов, главный детский нейрохирург области, рассказал о произошедших в региональном здравоохранении переменах и приоритетных задачах на будущее.

Рывок вперёд?

— Как вы оцениваете общий уровень лечебных учреждений Орловщины?

— Думаю, у меня нет морального права, чтобы судить об уровне как детского, так и взрослого здравоохранения в нашей области. Однозначно я могу сказать только о том, что в своём развитии оно набирает темпы, опережающие уровень многих соседствующих с нами областей. По оценкам специалистов некоторые из них отстают от Орла на пять лет. Это касается и оснащения больниц медицинским оборудованием, и объёма операций, которые выполняются. Развитие детской нейрохирургии в нашей области на сегодняшний день отмечено как приоритетное. Основное направление нашей деятельности — борьба с гидроцефалиями — выбрано не случайно. Уровень медицинского оборудования наконец–то позволяет нам выполнять операции очень высокого уровня.

— Неужели наша нейрохирургия так развивается?

— Успехи орловских врачей не голословны. Они были отмечены на Всероссийской ассоциации неонатологов за внедрение уникальных методов лечения пациентов. Сейчас все наши перспективы направлены на создание межрегионального хирургического центра, в котором будет оказываться комплексная специализированная нейрохирургическая помощь детям из близлежащих регионов. Самыми перспективными направлениями для сотрудничества являются все близлежащие области.

Я считаю, что нейрохирургическая служба сегодня — это не какие–то наши отдельные успехи или достижения в операционной. Важно, что нам удалось создать в нашем регионе единую централизованную систему оказания специализированной детской помощи в стенах одного медучреждения — начиная от амбулаторного приёма, заканчивая оперативным лечение и реабилитацией. Практически везде все эти этапы разрозненны, а самим больным очень трудно перебираться из одной больницы в другую. В нашей области мы смогли всё это совместить. К примеру, если ребёнок родился с какой–то патологией, которая требует нейрохирургического лечения, то его сразу переводят к нам, и за стены больницы он не выходит до самого момента выписки.

До 2013 года детской нейрохирургической службы в нашей области не было вообще никакой. Оперировали детей специалисты, которые вызывались из областной больницы. Сейчас мы уже полностью в состоянии всё делать сами. Думаю, это и позволило нам ввести метод ранней неэндоскопической коррекции, который внедрён только в двух клиниках нашей страны — в городе Солнцево, Московской области и в Тюмени. Получается, что на территории России больше нигде не оперируют маленьких детей весом до одного килограмма.

Развивать своё

— А как думаете, сможет ли наша медицина когда–нибудь выйти на европейский уровень? Сколько времени необходимо для этого?

— Давайте посмотрим на эту проблему немножко с другой стороны. Всемирно признано, что техника выполнения хирургических операций у российских врачей намного выше, чем у зарубежных. Другое дело, что мы не имеем в своём распоряжении некоторых видов диагностического и реабилитационного оборудования. Если мы подтянем свою материально–техническую базу, нам не нужно ни десятилетий, ни пятилетий, чтобы выйти на какой–то уровень. Нам не хватает оснащённости, и мы действительно материально более скованы, нежели те же европейцы. Кроме того, у нас не совсем современные и новые помещения. Но эти проблемы мы стараемся решать по мере возможности. Совсем скоро в нашем распоряжении будет диагностический консультационный центр, которому в России практически нет равных. Вообще, приходит понимание того, что комфорт пациента — важный этап в период его лечения.

— Получается, области так повезло с кадрами?

— Честно говоря, у нас очень остро стоит кадровый вопрос. К сожалению, это проблема всей нейрохирургической службы. Дело в том, что сейчас очень удлинились сроки первичной специализации. Теперь, чтобы подготовить после института молодого детского нейрохирурга, требуется 5 лет. Как правило, никто из них уже не возвращается после полного обучения ни из Москвы, ни из Санкт–Петербурга. Подготовка таких специалистов — очень затратное дело, многие области просто не могут позволить себе таких расходов. Для себя мы нашли такой выход — стараемся привлекать докторов, которые уже прошли полную подготовку. У нас есть молодые кадры, но для успешной работы необходимо уделять большое внимание регулярной переподготовке докторов, минимум дважды в год каждый из специалистов проходит специальные курсы, в том числе и заграницей.

Кадровый вопрос

— Врачей, к сожалению, не хватает во всех сферах медицины, не только таких узко–профильных, как нейрохирургия. Как вы считаете, с чем это связано?

— Я думаю, что всё–таки основная проблема в том, что будущие доктора понимают, что их работа не будет высоко оплачиваться. Особенно это относится к молодым специалистам, которые не обеспечены жильём. Некоторые ребята, которые учатся в нашем орловском мединституте, может, и хотят остаться здесь жить и работать, но у них нет для этого финансовых возможностей — нужно же снимать квартиру. Конечно, в области действует программа «Сельский врач», но зачастую молодёжь не готова перебраться в деревню. А нейрохирурга вообще незачем туда отправлять, когда он так нужен здесь — в городе.

— Как вы можете оценить подготовку нынешних молодых врачей?

— Я считаю, что за последние годы уровень выпускников мединститутов всё–таки вырос. Часто, если сами будущие специалисты проявляют заинтересованность и определяют для себя то основное направление деятельности, которым они будут заниматься после окончания обучения. С такими молодыми ребятами никогда не возникает проблем. В любом случае, в виду очень большой специфичности нейрохирургии, всё выпускники все равно требуют серьёзной переподготовки.

— Как наше население относится к таким молодым специалистам?

— Если говорить о моём профиле, то у нас молодые врачи делают какие–то не самые сложные операции самостоятельно. Все остальные вмешательства выполняются более квалифицированным хирургом.

Важно суметь расположить к себе пациента, и в детской практике это одна из самых сложных задач. Врач должен быть добрым, потому что ребёнка не обманешь.

Детская мечта

— Какие качества отличают хорошего специалиста в области нейрохирургии?

— Прежде всего, должно быть чувство огромной ответственности за то, что ты делаешь, перед родственниками и перед пациентами. Человек должен быть честным и в какой–то степени готовым чем–то жертвовать. К примеру, у нас практически нет свободного времени, иногда собственной семье не получается уделять должное внимание. Конечно, у человека должны быть и определённые задатки. Нейрохирургия требует большой собранности, здесь не бывает случайных людей, а если они попадают в эту отрасль, то надолго не задерживаются.

— Почему вы выбрали для себя такое непростое хирургическое направление?

— Отчасти мой выбор был случайным, ведь в советское время получить какую–то узкую специализацию было достаточно сложно. К тому же было непросто устроиться потом на работу в больницу. Не то, что сейчас — не найдёшь врача. Я называю своё попадание в профессию случайностью, потому что попасть в ряды нейрохирургов было, действительно, чем–то нереальным, а у меня получилось. Если говорить о врачебной деятельности в общем, то никаких сомнений в выборе профессии у меня никогда не возникало. В детстве я не хотел продавать мороженое или быть водителем трамвая, а мечтал стать врачом.